Торцовые дороги в 1930-е

Пишет автор:
— В ноябре 1936 г. меня перевели на работу в Объячевский доручасток. По дороге Сыктывкар — Мураши осенью 1936 г. работало много лагерных автомашин ЗИС-5, которые перевозили грузы с железной дороги (ст. Мураши). Дорога под снег ушла с многочисленными ямами и сплошной колеёй.

Учитывая такое состояние дорог и отсутствие гравия, я предложил построить опытный участок дороги из деревянной торцовой шашки по с. Объячево. ОШОСДОР одобрил эту затею и предложил срочно составить проектно-сметную документацию с тем, чтобы в 1937 г. построить опытный участок — 1 км дороги из торцовой шашки.

Из-за отсутствия механизмов земляные работы и распиловку бревен на шашку проектом предусматривалось выполнять вручную. Леса за зиму заготовили достаточно, и с мая 1937 г. я стал прорабом опытного строительства. Ввиду отсутствия рабочих земляные работы и распиловку бревен на шашку до начала сенокоса почти не производили.

В целях экономии рабочей силы я сконструировал деревянную часть шашкорезного станка. Вал и подшипники мне помог сделать механик Сыктывкарского доручастка Н. М. Дубина. Готовый станок я показал директору МТС и попросил выделить трактор с приводным шкивом, пояснив ему, сколько можно на этом сэкономить времени и сил. Он выделил трактор, который для пахоты не годился, а на распиловке работал хорошо. Шашки пилили в две смены. Норма распиловки поперечной пилой вручную на двух человек составляла 7 складочных куб. м, а станком в составе бригады (2 рабочих, 1 тракторист, 1 подросток) получилось со складыванием в штабеля до 140 складочных куб. м. Таким образом, вскоре на бирже появилось много напиленной шашки.

Колхозы на работу стали выделять до 100—150 человек. МТС дополнительно выделил один хороший трактор и канавокопатель, и дело закипело: разрабатывали корыто, устанавливали упорный брус, в песчаном карьере вручную грузили песок на бортовые автомашины, и, выгружая его на дорогу, укладывали торцовую мостовую. Все делалось аккуратно, под нивелир.

Начальник ОШОСДОРа С. Н. Полещиков был инженером-дорожником. Он, приезжая на строительство торцовой мостовой, был доволен ходом и качеством работ. За хорошую работу обещал мне выделить путевку на юг в дом отдыха.

Когда в с. Объячево было построено около 0,5 км торцовой мостовой, из с. Визинги приехали председатель райисполкома и секретарь райкома партии вместе с дорожными мастерами И. П. Чугаевым и С. А. Никулиным. Мостовая им понравилась. Они попросили построить такую же в с. Визинга, обещая обеспечить всем необходимым — лесом, рабочей силой и механизмами. За июль—сентябрь там тоже было построено 0.88 км, а в с. Визинга — 0,8 км. Сысольский райисполком оказывал нам всемерную помощь.

Как известно, в 1937 г. проводились массовые репрессии. Вместо путевки на юг мне прикрепили бирку врага народа и 2 декабря 1937 г. арестовали. Я, бывший на день ареста техноруком Объячевского доручастка, якобы с целью вредительства вывел из строя дорогу Сыктывкар — Мураши, неправильно строил торцовую дорогу. Впоследствии нас объединили в группу «вредителей» (Д. И. Куратов — работник ОШОСДОРа, Г. Тырышкин — начальник Объячевского доручастка, я — Кокотков Н. П. и еще один дорожный мастер (фамилию забыл). Верховный суд присудил нам всем по 10 лет лагерей и 5 лет поражения в правах, а при вторичном рассмотрении в апреле 1939 г. нас освободили за отсутствием состава преступления.

Торцовая мостовая отлично отслужила свой срок без ремонта. Люди любили не только ездить, но и ходить по ней. Торцовые мостовые относились к дорогам с твердым покрытием.